…Пушкина он считал раздутым рекламой.
Особенно не нравился ему «Евгений Онегин», где говорилось об Одессе:
В Одессе пыльной…
В Одессе грязной…
Я сказал…
Я хотел сказать…
– Что это за стихи? – говорил он.
Вообще же не чуждался поэзии. Был склонен ценить Бенедиктова:
Взгляни: вот женщины прекрасной
Обворожительная грудь.
– Это картина, – соглашался он.
Ему нравилось также изображение цыганского табора у этого поэта и знаменитой Матрены, которую он лично слышал у Ильи:
А вот «В темном лесе» Матрена колотит,
Колотит, молотит, кипит и дробит,
Кипит и колотит, дробит и молотит,
И вот поднялась, и взвилась, и дрожит.
– «Дрожит» – это картина, – говорил он. И отзывался о поэте:
– Его даже Канкрин считал очень способным человеком.
Да чего поэзия, там любой найдет себе по вкусу: и этатисты ("Я прикажу инженерам быть честными"), и приверженцы фитнесса ("Ать! Два! Рыв-ком!").
