…А я, одинокий, остался
Средь леса, в полночную пору. Вдруг
Отчаянный вой раздался.
То волки голодную глотку свою,
Сойдясь в кружок, разевают;
В ночной темноте огневые глаза,
Как свечи, горят и сверкают.
Наверно, узнав о приезде моём,
Почётный приём захотели
Устроить мне — осветили лес
И хором привет запели.
Да, ясно я вижу теперь: это мне
Устроили серенаду.
Я стал в позитуру и произнёс
С растроганным видом тираду:
«Товарищи волки! Я счастлив себя
Сегодня видеть в собраньи
Сердец благородных, от коих ко мне
С любовью летит завыванье.
Что в эту минуту чувствуя я,
Не выразить словом, конечно;
Прекраснейший этот час для меня
Останется памятным вечно.
Примите мою благодарность за то
Доверие, коим почтили
Меня и с которым вы мне не раз
Во дни невзгоды служили.
Товарищи волки! Из вас не один,
Во мне усомнясь, не попался
На удочку плутов, кричавших, что я
На сторону псов передался;
Что стал я отступником и вступлю
Гофратом в стадо овечье;
Считал унизительным я для себя
Оспаривать это злоречье.
Хоть шубой овечьей себя порой
В холодные дни я грею,
Но верьте, что счастье овец никогда
Мечтой не бывало моею.
Да, я не овца, не треска, не гофрат,
Не пёс, — мне волки лишь любы;
Я волком остался, как был, у меня
Всё волчье — сердце и зубы!
Я — волк и по-волчьи вою всегда;
Здесь каждый рассчитывать может
И впредь на меня; помогайте себе
Вы сами, — и Бог вам поможет».
