Вот и тут: офицер и генерал, оба религиозные, но каждый по своему.
- ...Так ступайте же, мой милый, в монахи! Что же вам такое?! Ведь вам в монахах отлично будет с вашим настроением.
- Не думаю.
- Почему? Почему не думаете-то? Почему?
- Призвания нет.
- А вот вы и ошибаетесь – прощать обиды, безбрачная жизнь... это и есть монастырское призвание. А дальше что же ещё остается трудное? – мяса не есть. Этого, что ли, вы боитесь? Но ведь это не так строго...
- Я мяса совсем никогда не ем.
- А зато у них прекрасные рыбы.
- Я и рыбы не ем.
- Как, и рыб не едите? Отчего?
- Мне неприятно.
- Отчего же это может быть неприятно – рыб есть?
- Должно быть, врожденное – моя мать не ела тел убитых животных и рыб тоже не ела.
- Как странно! Значит, вы так и едите одно грибное да зелень?
- Да, и молоко и яйца. Мало ли ещё что можно есть!
- Ну так вы и сами себя не знаете: вы природный монах, вам даже схиму дадут. Очень рад! очень рад! Я вам сейчас дам письмо к Иннокентию!
- Да я, ваше сиятельство, не пойду в монахи!
- Нет, пойдете, – таких, которые и рыб не едят, очень мало! вы схимник! Я сейчас напишу.
- Не извольте писать: я в монастырь жить не пойду. – Я желаю есть свой трудовой хлеб в поте своего лица.
Сакен наморщился.
- Это, – говорит, – вы Библии начитались, – а вы Библии-то не читайте.
Это англичанам идёт: они недоверки и кривотолки. Библия опасна – это мирская книга. Человек с аскетическим основанием должен её избегать.
"Фу ты господи! – думаю. – Что же это за мучитель такой!"
И говорю ему:
- Ваше сиятельство! я уже вам доложил: во мне нет никаких аскетических оснований.
