В самом ли деле мы когда-нибудь стареемся? этот вопрос подлежит еще большому сомнению. То, что я думал, чувствовал, любил, выстрадал вчера, за 20, за 40 лет, - не состарeлось, не прошло бесследно, не умерло, но лишь преобразилось; старая мысль, старое чувство отзывается в новых чувствах; на мое новое слово, как сквозь призму, ложится разноцветный оттенок бывшего...
Наконец: неужель художник заперт в художественной сфере? – неужель та могучая, творческая сила, что дана ему при рождении, не должна проникать и за пределы этой сферы? Ведь там – приволье большое, раздолье широкое! –"Я сегодня уж слишком заработался, – говорил Питт, – дайте мне другой портфель". – Такие слова может, даже обязан повторить каждый свыше одаренный человек – будь он художник, ученый, служака, промышленник. Даровитая организация - эластична; она не имеет права вкопать свой талант в землю; она должна пустить его в куплю, где бы ни привелось – а работы на земле много, да и работа неотложная, многосторонняя; всех зовет она – и юного и старого; на всех ее хватит, и все ей нужно, и часто именно то, чем Господь одаряет художника; без эстетической стихии ничто не спорится; одной механикой и дельной мышеловки не состроить.
(«Недовольно», 1866)
